Пусть они принимают самих себя. •  Мы не делаемся кем-то таким, кто побуждает их действовать по-иному. •  Спокойное, открытое осознавание, просто наблюдающее процесс возникновения и исчезновения. •  Когда мы даем нечто из этого источника, а после этого выходим из комнаты, мы даже не знаем, кто мы такие. •  Мы испытываем глубокое уважение к процессу, который раскрываем, и медленно понимаем. •  Полные ощущения. •  Дары могут сами по себе стать целой практикой. •  Закончив весеннюю посадку риса, он несколько дней идет пешком в поисках учителя; придя к учителю и его ученикам, он просит принять его. •  Нам не следует бояться увидеть что бы то ни было. •  Смерть тела сопровождается гораздо меньшими мучениями, нежели смерть «я». •  Наполните комнату своей любовью, наполните ее сердечной заботой. •  Если мы видим это беспокойство – «я беспокоен», тогда оно становится проблемой; мы на него смотрим, как на проблему; сделали его своей проблемой. •  Нет надобности тревожиться из-за того, что какая-то хорошая идея или решение какой-либо давнишней проблемы будут утрачены; то, что обладает ценностью, окажется в надлежащий момент доступным. •  Нет ни одного места, о котором нам можно было бы сказать: «Это я». •  Зато медитация любящей доброты действительно работает с понятийным уровнем. •  Мы видим, как возникающее сомнение в себе препятствует этой любви; это – некая помеха, которая, как становится понятно, присутствует в известной мере почти постоянно. •  Осознавание просто наблюдает этот процесс, не теряясь в его содержании. •  Но по мере того, как мы осознаем то, что совершается в нашей жизни и в окружающем нас мире, мы также приходим к восприятию того, что происходит внутри нашего тела; и оказывается, что наше тело не так уж отличается от остальной Вселенной. •  Даже помысел: «Ах, смотри, вот в этот миг все вырисовывается в виде силуэтов!» – был еще одним помыслом в ясности этого момента. •  Хотя это и достижимо ненадолго, это состояние не уменьшит чувства привязанности к уму; больше того, поскольку и в этом случае «кто-то» совершает «что-то», и такое достижение может даже подкрепить иллюзорное «я». •  Каждое мгновенье – это совершенный круг. •  И ведь не то, чтобы мы оставались всё теми же, а только мир изменялся. •  Когда же мы направляем внимание на поезд, мы замечаем, что в одном вагоне сервирован ужин; но мы только что поели, и ужин нас не привлекает. •  Это нечто реальное, то, что мы способны пережить. •  Когда внутри ума наступает путаница, мы отождествляем себя с нею, говорим, что запутались, и держимся за это. •  Как легко мы отождествляемся со своей обусловленностью по отношению к умиранию, как болезненна для нас утрата нашей перспективы относительно страдания. •  И вот теперь они признали, что кто-то находится в нужде; вышло так, что этот «кто-то» – они сами; теперь они могут направлять благожелательность своих мыслей на то место внутри себя, которое так хочет быть целостным. •  Когда мы способны отдаться моменту без какой бы то ни было привязанности, так чтобы все, что возникает, было увидено мягким, несудящим умом, мы переживаем свою полноту. •  Почувствуйте эту жизненную энергию на макушке. •  Правильный образ жизни оказывается более ясным и менее проблематичным путем, и его радость расширяет доступ к уму-мудрости. •  Мощь, сила ума, которую создает сосредоточенность, не оставляет возможности для большой активности препятствующих факторов. •  Помыслы – это объекты ума. •  Когда он лет семидесяти начал учить, он говорил о терпенье «долготерпеливого ума». •  Природа этих положительных свойств такова, что они естественно заменят собой менее здоровые энергии. •  Подлинная нравственность исходит из сердца, из ощущения того, что будет уместным в данный момент. •  Когда мы проникаем в поток, он оказывается ответом. •  Если бы думание приводило нас к истине, все мы к настоящему времени были бы великими мудрецами, потому что наше думание сделало все, на что мы способны; мы продумали все по поводу того, кто мы такие, что мы делаем, как надо это сделать. •  Анализирование спрашивает: «Кто такой я сейчас? Что заставило все получиться именно таким? Как все это пришло сюда?» Иногда мы даже пытаемся отследить свои последние мысли, чтобы установить, как ум попал туда, где сейчас находится. •  Обычно мы ищем удовольствия и избегаем боли. •  Дыхание просто приходит и уходит, распространяется в никуда, возвращается в никуда; просто ежемгновенное бытие. •  Действительно, вся Вселенная – это ум. •  Когда мы освобождаемся от сопротивления, мы проникаем до непосредственного переживания отвлекающего нас явления, и его отвлекающее качество, его неудобство, растворяется в отчетливом виденье этого переживания. •  Освободитесь от страстного желания. •  Когда мы даем нечто из этого источника, а после этого выходим из комнаты, мы даже не знаем, кто мы такие. •  На свитке мастер пишет по-китайски: «ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ». •  В случае алчности мы видим, как неудовлетворительна по своей сути природа желания, и этот факт способствует противодействию такому качеству ума. •  Если энергия слишком велика, и мы продолжаем раскручивать помыслы, ум может прийти в состояние возбуждения. •  Но мы достойны того, чтобы освобождаться от своей никчемности, и нам есть зачем. •  Будда говорил, что счастье меняется, как взмах лошадиного хвоста. •  Если мы устали, мы иногда можем вновь и вновь перечитывать какой-нибудь параграф и все же не понимаем в нем ни слова; мы можем даже читать его вслух и все же не иметь никакого представления о том, что там сказано. •  Когда мои ноги касались земли, переживание касания было всей реальностью. •  Мы построили воображаемое «я», которое непрерывно подвергает фильтрации содержание ума и выбирает такое состояние его, которое заслуживает существования. •  Существует кто-то, не вполне растворившийся, не исчезнувший; все еще остается кто-то, кто смотрит на совершенство вещей. •  И для того, чтобы мне быть, необходимо мое присутствие. •  Но я думаю, что важнее не давать уму контролировать нас. •  Словно обезьяна, прыгающая с одного дерева на другое, он перескакивает с одной мысли на другую. •  Кассир смотрит на чек и спрашивает: «Можете ли вы удостоверить свою личность?» Насреддин вынимает из халата зеркальце, поднимает его, глядится в него и говорит: «Ну да, это же в самом деле я!» •  Уместным ли будет полный отказ от него? А как быть, когда надо прополоть лужайку? Или что делать, если у нас в одежде завелись вши? Как быть с убийством ради еды? Что можно сказать об убийстве из милосердия? Всякое ли убийство препятствует проявлению света? •  Когда нужда становится объектом наблюдения, мы наблюдаем ее с ясным вниманием, которое не окрашено суждением или выбором; это простое, голое внимание без всяких примесей, открытость для восприятия вещей такими, каковы они есть. •  Пусть ваша любовь распространится на каждого человека в доме, где вы живете, где сидите в медитации. •  Но освобождение от того, кем, как мы думаем, мы являемся, вместо его осуждения, помогает нам смягчить свою жизнь. •  Может оказаться полезным такой наглядный образ медитативной практики: представим себе, что мы стоим у железнодорожного переезда и наблюдаем проходящий мимо товарный состав. •  Есть много удачных способов справиться с ситуацией; но подавление гнева и сжатие сердца по отношению к самим себе из-за того, что мы сердимся, не будет одним из них. •  Отмечайте дыхание в целом от его начала до его конца, точно, ясно, от ощущения к ощущению. •  Позвольте себе умереть. •  Таковы три средства проявления прозрения, проявления пробуждения в этом мире. •  Кассир смотрит на чек и спрашивает: «Можете ли вы удостоверить свою личность?» Насреддин вынимает из халата зеркальце, поднимает его, глядится в него и говорит: «Ну да, это же в самом деле я!» •  «Я по-прежнему не могу наладить взаимоотношения с родителями», или: «Я не в состоянии вымыть посуду, ничего не разбив», или: «Не могу бросить курить», – или что-нибудь еще. •  Мы направляем внимание на расслабление всего соседства с больным местом. •  В вертикальной части креста можно видеть повышение осознавания; в некоторых традициях его можно даже уподобить позвоночнику, по которому поднимается духовная энергия. •  Может быть, для того, чтобы мы смогли успешно продолжать свою работу, нужно убрать с пути все искусные средства и все ответы на любые вопросы. •  Его передать нельзя; его можно только пережить. •  Не приносить свои проблемы в эту комнату стало процессом дальнейшего очищения. •  Наша естественность обвиняется. •  Мы способны пребывать со своей одинокостью, со страхом или даже со своей неловкостью во всей полноте. •  Когда мы постепенно освобождаемся от нашей полнейшей зависимости от рассудочного ума, мы освобождаемся и от знания о том, как надо медитировать, – и тогда мы просто медитируем. •  Так мы учимся не держаться даже за свою боль. •  Освободитесь сразу же, целиком и полностью. •  Но честность не означает насильственного навязывания моей истины кому-то другому. •  Если возникают помыслы, ясно отмечайте их движение в уме, их возникновение и исчезновение, подобное пузырям. •  Да узнают все существа тепло и участие в своей жизни. •  Бывают моменты, когда мы свободны от внутренней борьбы; бывают и другие, когда подспудное течение обусловливания настолько усиливается, что мы опять втягиваемся в суждения. •  Они могут к тому же задеть наши чувства никчемности: «О, это всего лишь потворство себе, это отговорки!» Когда мы впервые пытаемся обратить любовь на себя, мысль о том, что мы ее не заслуживаем, нередко весьма заметна. •  Когда мы просто видим то, что происходит, миг за мигом, наблюдаем без суждений или предпочтений, мы не теряемся в мыслях, вроде таких: «Этот миг для меня лучше того, эта приятная мысль мне нравится больше, чем боль в колене». •  Ум делается заостренным на ощущениях, сопровождающих дыхание. •  Второе препятствие – это отвращение, или ненависть; оно заключает в себя и страх. •  Просветление – это свобода; помысел о просветлении – это темница. •  Если мы хотим докопаться до воды, мы копаем землю прямо вниз на одном месте. •  Сначала, если мы вполне честны, мы, может быть, обнаружим, что говорим: «Даже не знаю, как я это делаю; но вот я. •  Они не останавливают свое внимание на невозможности и далее сохранять такое положение; если бы они подумали об этом, им бы не выдержать. •  Тогда я начал понимать, как представлял дело: появится еще несколько дюжин переживаний – и все будет сделано, все будет кончено, останется чистое сознание в течение двадцати четырех часов в сутки. •  Отдача подобного рода поддерживает необъятность ума. •  Мы привыкли к попыткам контролировать мир умом, контролировать себя своим умом. •  Нам трудно вообразить, как это мы когда-то могли не видеть прежде всего этого совершенства или как можем когда-либо его утратить вновь. •  У нас нет зазора между вниманием и чувством, чтобы увидеть, что это не мы, чтобы вспомнить о необходимости просто признать то, что есть. •  И тут проявляется исходящее от них невероятное сострадание к условиям человеческой жизни. •  Все эти виды дарений в нашей жизни бывали – и от нас, и нам. •  Наблюдайте его движение, постоянную смену одного объекта другим, одного дыхания другим, ощущения ощущением. •  И мы устремляемся за чем-то прочным, мы опять хватаемся за сомнение или страх; мы создаем демона, чтобы он убеждал нас в нашей реальности. •  Если мы устали, мы иногда можем вновь и вновь перечитывать какой-нибудь параграф и все же не понимаем в нем ни слова; мы можем даже читать его вслух и все же не иметь никакого представления о том, что там сказано. •  Поэтому когда мы внимательны к гневу, он не удерживается. •  Если же гнев ясно виден, он никого не оскорбляет; он оскорбляет кого-нибудь только тогда, когда мы теряемся в нем. •  Только осознавание и дыхание. •  Поэтому когда мы внимательны к гневу, он не удерживается. •  Надо уметь танцевать, когда нас приглашают к танцу; а когда пришло время сидеть, надо уметь сидеть. •  Мы воображаем, что выход вещей из-под контроля – это ад; но когда пережиты открытость и легкость естественного течения, когда все мысли и чувства окажутся в равной степени поглощены в процессе, мы будем освобождены от отождествления, которое создает «кого-то», чтобы страдать. •  Истинное терпенье сохраняется в виде свободной от вожделения открытости по отношению ко всему, что приходит в следующий момент. •  Болезненные отношения и желания, когда мы видим их приближение, имеют меньше возможности появиться в уме в состоянии полной зрелости. •  При этом передаются не слова, а намерения; здесь сообщаются состояния ума, заботливое отношение. •  Когда мы начинаем пробуждаться, мы видим, как внутри нас что-то раскрывается, подобно цветку. •  Он виден там, как простой наклейщик ярлыков. •  Этот плод не погибает, а остается в качестве приношения всем тем, кто приходит позже. •  Ни с каким-либо объектом, если он уже возник, делать ничего не нужно. •  Да будем мы все свободны от страдания, да будем мы все счастливы, да будем свободны!» •  Мы чувствуем, что этот процесс совершается на фоне неразличенной открытости, что ум ежемгновенно возникает и исчезает в безграничном пространстве. •  От останавливания ума мудрости не получится; она возникает от понимания природы ума. •  Все, что нам известно, – то, что шел процесс, процесс движения к простору, к нашему потенциалу, к тому, чтобы стать тем, кем мы едва ли даже воображали себя. •  Эти четыре стихии составляют всю материю и присутствуют в теле в любое время, хотя чаще всего одна из них преобладает над другими. •  Мы строим и строим новый образ самих себя, мы хотим знать, каким будет следующий образ. •  Мы никогда не ощущаем полностью вкус самих вещей, потому что между ними и нами вклинивается наше обусловленное сопротивление им; оно усиливает сопротивление еще большей неприязнью. •  Мы – все это. •  Мы должны открыть карму в самих себе, открыть ее не как понятие, а как протекающий; процесс, как раскрытие. •  Есть дары нищенские, когда мы даем только одной рукой, все еще удерживая то, что даем. •  Когда мы видим в уме сопротивление, неподвижность, скуку, беспокойство… это и есть медитация. •  Тогда вся структура «я» начинает рассыпаться, тогда она раскрывается для большей любви и примирения с собой. •  Если мы живем в своем теле, осознавая то, что происходит в поле ощущений, тогда мы соприкасаемся с первичной реальностью существования, какой она получена в настоящем. •  Когда боль в комнате так велика, что она как бы взламывает сердце, мы не держимся за такие вещи, которые отличаются чем-то от того, чем они являются на самом деле, – и благодаря этому как будто почти исчезаем в той точке, где ум и сердце совпадают, – мы чувствуем, что находимся внутри сердца, открытого для понимания. •  И тут проявляется исходящее от них невероятное сострадание к условиям человеческой жизни. •  Обширное и неизмеримое, просто бытие. •  О том, как гнев отпадает, как развязываются узлы, как они растворяются в этой открытости тепла и терпенья. •  Возникают иные ощущения. •  Но мы видим, что нам необходимо освободиться даже от этого «чудесного я». •  Переживание жизни в теле, поддержанное дыханием. •  Когда сомнение возобладало, мы прекращаем работу над собой, мы опять опускаемся на четвереньки, мы склонны чувствовать жалость к себе и недоверие к Вселенной. •  Размышляйте о болезненности, о разделении, которое есть гнев, зависть, ревность. •  Каждое мгновенье столь драгоценно. •  Каждое дыхание по-своему единственно. •  Когда мы видим в уме сопротивление, неподвижность, скуку, беспокойство… это и есть медитация. •  Наставник улыбается про себя, признавая, что сила практики крестьянина заключалась в чистоте цели, которая во время их предыдущей встречи оказалась поколебленной. •  Нам не приходится привносить любовь извне, нам нужно только освободиться от того, что ее не пускает. •  Когда в теле существует боль, мы можем увидеть, как она становится причиной некоторого состояния ума; она подталкивает к определенным помыслам. •  Как и у ребенка, которому все время велят что-то делать, которого постоянно побуждают не доверять своему самому естественному побуждению, – так и где-то внутри нас существует глубокое чувство утраты, и оно иногда порождает глубинный гнев. •  В действительности выражение «хорошая медсестра» не будет правильным. •  Осознавание, которое только отмечает намерение, очень тонко. •  Все эти виды отвращения противодействуют тому, что есть ; все они создают преграду для свободно текущего ума, который познает вещи в каждое мгновенье такими, каковы они есть, и не желает их переделать. •  То, что имею в виду я, говоря о «хорошей медсестре», – это такая медицинская сестра, которая находится в соприкосновении с собой настолько, чтобы позволить себе проявить заботу. •  Присутствует только мягкое возвращение осознавания к ощущениям вместе со входящим и выходящим дыханием. •  Прочувствуйте резервуар энергии в этой комнате. •  Это жестокий и постоянный критик всего, что появляется внутри ума. •  Осознавание от мгновенья к мгновенью наблюдает возникновение и исчезновение переживаний внутри ума и тела. •  Здесь действует ощутимая, хотя и тонкая энергия, и ее можно направлять сознательно; во многом она подобна той участливости, которая является главным началом целительства. •  Итак, мы наконец становимся теми, кем всегда хотели быть, свободными от множества оберегаемых образов себя, от чувства нехватки, которая в прошлом служила причиной столь многих неудобств. •  Дзэнский наставник Судзуки Роси говорил о «просветлении до просветления», которое представляет собой такое состояние ума, когда налицо внимательность, когда нет вожделения к тому, чтобы вещи были каким-то образом иначе, чем они есть. •  А недеяние – это просто пребывание с тем, что происходит, без впутывания «себя» в него. •  Однако давление объектов ума может оказаться очень сильным и тонким, так что ум соскальзывает к стереотипам мышления. •  И когда ослаблено вожделение, волевое усилие по направлению к нездоровым действиям мало интенсивно. •  Ничто не задерживается; ничто не останавливается даже на тысячную долю секунды. •  Но такие мотивации не должны быть темой для раздумий. •  Я понимаю, что это значит». •  Пусть все они вернутся в поток жизненной силы. •  Когда мы выходим за пределы привязанности и удовольствия или боли, дозволяя осознаванию встречать издавно обусловленные реакции вместо того, чтобы поневоле их отвергать, мы переживаем более глубокое счастье. •  Даже не думайте о сосредоточении. •  Переживая данное мгновенье, мы знаем истину; и эта истина применима и полезна только в это самое мгновенье. •  Только когда мы принимаем все, что мы такое, мы видим то, что стоит за этим. •  Их природа выражается словами: «Приди и попробуй сам; всякий сможет увидеть». •  Нам же необходимо почувствовать их положение, как нашу карму, а не просто их карму. •  Мы также продолжаем чувствовать внутри тела вибрации стихии воздуха. •  И осознавание, не останавливаясь нигде, сразу же оказывается повсюду. •  Осознавание идет вперед от мгновенья к мгновенью; оно идет так же, как всегда. •  Но такие мотивации не должны быть темой для раздумий. •  Временами это участие будет очень ясно воспринято каким-то лицом, и тогда произойдет перемена настроения; изменится вся вибрация помещения. •  Временами практика медитации может быть даже неприятной; но медитация питает наше счастье, раскрывая нашу существенную природу, позволяя нам пребывать в этой завершенности. •  Хотя существует множество препятствий, их обыкновенно делят на пять главных разрядов; это, если хотите, пять врагов уравновешенного ума. •  Согласно традиции, говорится о трех видах даров. •  Нужно выжить; нужно быть любимым. •  Когда мы невнимательны, когда мы отождествляем себя с помыслом, – а это есть забывчивость, противоположная внимательности, – нас затягивает в процесс. •  Когда мы не знаем, что погрязли в проблеме, из нее нет выхода. •  Эти объекты ума не обязательно должны быть помехами; на самом деле, будучи ясно видимым, ни один такой объект не станет помехой. •  А само это обстоятельство углубляет наше осознавание и позволяет нам далее видеть этот фильм почти по кадрам, показывая, каким образом одна мысль неощутимо ведет к следующей. •  Таковы условия ума, его обусловленность. •  Направьте осознавание на ощущение касания с входящим и выходящим воздухом. •  Ведь когда видишь, что никакой объект ума не может нас сам по себе удовлетворить, тогда ничто возникающее уже не увлечет нас; и начинаешь освобождаться, потому что нет ничего, за что стоило бы цепляться. •  Вы словно прижали лицо к стеклу, чтобы увидеть какую-то вещь на витрине. •  Только осознавание и дыхание. •  Это ясное виденье может быть приятным переживанием, хотя сам отмечаемый объект может оказаться неприятным. •  Достаточно даже секунды, чтобы различить захваченность каким-нибудь состоянием ума и радость, которая мгновенье спустя говорит: «Опять то же самое; как интересно, больше это меня так не увлекает!» Подобное чувство очаровывает, потому что постижение: «Как здорово! Я свободен от гнева!» – часто сопровождается признанием того факта, что в этот момент мы свободны от всего, – кроме гордости тем, как мы свободны. •  На одном уровне, конечно, все, что действительно происходит, – это движение звука в воздухе, который давит на наши барабанные перепонки; благодаря памяти и механизмам восприятия ум узнаёт то, что говорится. •  Осознавание просто наблюдает этот процесс, не теряясь в его содержании. •  Все тоньше и тоньше; пусть все просто будет. •  А мы немедленно следуем за ним, сейчас же втягиваемся в него; и это продолжается до тех пор, пока мы не начнем видеть безличную, обусловленную природу всего процесса и его содержимого, пока не осознаем совершенную текучесть его самого. •  Мы желаем знать только определенным образом, таким способом, который подкрепит наш образ разумной личности, отдельной и независимой. •  Вместо этого мы притворяемся непросветленными. •  Ему не надо будет быть твердым или жестким. •  Его основное значение – механизм восприятия. •  Фактически именно этот интересный материал удерживает нас так долго в движении по кругу этой бесконечной карусели. •  Когда говорят: «О, я действительно попадаю по ту сторону; мои занятия медитацией становятся такими прекрасными; это так чудесно, я могу просидеть весь день», – я думаю: «Они не во всей полноте чувствуют себя». •  Когда «я» становится всего лишь еще чем-то, наблюдаемым в потоке, мы видим, что сами не отличаемся от чего-либо прочего во Вселенной. •  Ум окажется сосредоточен весьма открытым способом. •  Существо, которым мы стали, все еще остается отдельным, хотя и более здоровым. •  В попытках понять природу таких глубинных влечений мы можем отвести некоторое время для ежедневной медитации, для исследования самих себя. •  Медитация вводит нас в непосредственное соприкосновение с большей частью того, что мы такое. •  Если бы думание приводило нас к истине, все мы к настоящему времени были бы великими мудрецами, потому что наше думание сделало все, на что мы способны; мы продумали все по поводу того, кто мы такие, что мы делаем, как надо это сделать. •  Она удерживает нас от того рода открытости, которая приходит благодаря доверию к своей природной мудрости. •  Но вот он вернулся в Соединенные Штаты и вскоре по возвращении отправился с визитом к хорошо известному корейскому дзэнскому наставнику. •  Тогда мы просто практикуем сострадание и самоприятие, чтобы и далее очищать свой ум. •  Леность и вялость многообразны в своих проявлениях. •  В самом деле, любой объект или помысел, вошедший в поле осознавания, может попеременно, в сменяющихся мгновеньях ума, вызывать приязнь или неприязнь. •  И вот большую часть времени внутри нас звучит этот критический, осуждающий голос, комментирующий то, что мы делаем, и то, как мы это делаем, указывающий нам, что мы не соответствуем среднему уровню, что мы недостойны любви. •  И только такое голое внимание, такое отсутствие нужды, способное быть на месте в нужный момент, обладает силой освободить нас, освободить нашу подневольную реакцию на нужду. •  Сострадание приходит от чувства чужого страдания и преодоления его в самом себе, от предоставления им свободного пространства для роста или даже для смерти, как они сочтут возможным, как они кармически способны. •  Тогда от отметок можно будет естественно отойти или – «отпустить» их. •  Очевидный пример того, как много мы вкладываем в сферу мыслимого, принадлежит нашему отношению к чувству осязания. •  По иронии вещей, когда переживаешь глубину неудовлетворенности в нуждающемся уме, то за этим следует великая радость. •  Когда мы следим, как эти препятствия действуют внутри ума, мы видим, что они нам не друзья. •  Если в уме существует какая-то нужда, то такой момент ощущается как неполный. •  Вернувшись к учителю в унынии и смятении, он умоляет его заново укрепить быстро разрушающуюся практику. •  Мы не думаем о нем как о теле, или как о ноге, или как о боли, или как о вибрации. •  Мы наблюдаем естественный процесс ума и обнаруживаем, сколь много из того, что мы лелеяли и считали собой, есть по сути вещей безличные явления, проходящие одно за другим. •  Преобладают помыслы. •  Смерть «я» может быть полной страха перед освобождением, перед шагом в пустоту, страхом перед мыслями о том, как ничто не остановит наше падение, непризнанием пустоты нашей истинной природы. •  При сидении на плотном мате с подушкой, или «дзафу» под тазом колени удобнее лежат на полу, что дает устойчивую основу для сиденья. •  Его сердце излучает сострадание в самом центре соединения этих двух реальностей. •  Это звучит так просто; но мы, по всей вероятности, не сознаем реальности своего тела даже и десять раз за день. •  Эти состояния ума бывают крупными событиями только тогда, когда мы питаем их или боремся с ними. •  Недеяние есть освобождение от ориентированного на себя волевого действия, от кармической цепи активности. •  Однако именно это качество заботливости и участливости как раз и составляет сущность целительства. •  Теперь – о тех, кому вы могли причинить боль. •  Привязываясь к тому, что мы, по нашему мнению, знаем или не знаем, мы создаем препятствия для своего более глубокого познания. •  Вещество мозга. •  Нам что-то нужно, нужно еще и еще… и ничто не в состоянии удовлетворить нас постоянно, потому что изменяется не только нужная нам вещь, но изменяются также и наши потребности. •  Другой вид даров называется «дружеским» даром, когда мы даем от всего сердца. •  Нет реальности, которую нужно создавать, есть только та реальность, на которую надо настроиться. •  Страдание есть сопротивление тому, что есть, его неприятие. •  Сдача, смирение – это совершенное соучастие в круге. •  Осознавание даже нездорового действия приближает нас к тому, чтобы не повторить его впредь. •  Или, точнее говоря, именно наше самоотождествление с этим текучим процессом, как с «я», и становится проблемой. •  Большую часть своей жизни нас тянет находиться где-то в другом месте, в планах и замыслах. •  Гнев особенно хорош, как наблюдаемое состояние ума, еще и потому, что нам не раз велели не сердиться; при этом нас убеждал не сердиться кто-то сердитый. •  Они не видят ума, который хочет выйти на свободу. •  «Так следует вам думать обо всем этом мимолетном мире: звезда на рассвете, пузырь в потоке, вспышка молнии в летнем облаке, мерцающий светильник, призрак, сновидение». •  И оказывается, что существует только один момент, и этот момент – теперь. •  Когда мы теряем эту открытость космическому юмору по отношению ко всему происходящему, мы теряем и перспективу. •  Ежемгновенную перемену. •  Как-то в тюрьме Соледад наша группа обсуждала наилучший распорядок дня. •  Она истина и в химии, и в физике, и в термодинамике, и в психологии. •  Если, например, мы готовим ужин своим детям, а какой-то незваный гость сует нос в холодильник и бесцеремонно съедает пищу, предназначенную на вечер, мы можем положиться на себя, ибо знаем, как поступить. •  Нет реальности, которую нужно создавать, есть только та реальность, на которую надо настроиться. •  Собственно, для того, кто изучает с чистыми мотивами, возможно приобрести многое даже у не вполне безгрешного учителя, – именно благодаря чистоте своей увлеченности. •  С другой же стороны, если бы у нас существовало осознавание при слабой сосредоточенности, мы осознавали бы то, что читаем, но после одной или двух фраз соскользнули бы в мечтания и не смогли бы удержаться на том, что делаем. •  Мы обнаруживаем, что чем раньше осознаём происходящее, тем больше наш выбор, какой путь избрать. •  Мы чувствуем пульсацию тела, его биение, ибо клеточная структура постоянно рождается, существует и умирает. •  Каждый раз, когда его голова падала вниз, глаза раскрывались, и он видел перед собой зияющую пропасть. •  Но мы не в состоянии контролировать себя умом и все же оставаться целостными. •  «Да будем все мы свободны от страдания, да будем все мы счастливы. •  Осознавание всего, что получает преобладание, возвращается к ощущению дыхания. •  Как мы сказали, в нормальных условиях мы чешемся, не замечая своего зуда. •  Только форма. •  Мы занимаемся практикой не потому, что нам нравится тот или иной учитель, не потому, что наставления поданы притягательно, не потому, что нам нравятся люди, их практикующие, не потому даже, что мы восхищаемся кем-то, кто как будто работает по этому методу. •  Он создает отдельную Вселенную с обусловленной задней мыслью, которая говорит: «Я вижу, я вкушаю, я касаюсь». •  Установите внимание как караульного у городских ворот: он замечает всех, кто входит в город и выходит из него; но сам он не впускает и не выпускает, а только стоит на часах у ворот. •  Если мы сможем относиться ко всему, что приходит к нам, как к дару, как к виду благодати, тогда мы способны отдаться, не держась ни за что, легко освобождаясь. •  Это глубокий, нежный смех не вмешивающегося сознавания, которое наблюдает за нами, когда мы стараемся постичь космос своим рассудочным умом; это в чем-то напоминает хвост, который пробует вилять собачкой. •  Некоторые начинают практику, даже не зная толком, что такое медитация, но испытывая томительное желание избавиться от какой-то печали, какой-то боли, какой-то неполноты своей жизни. •  Прочувствуйте напряжение, одинокость, отделенность гнева, его огонь. •   е. •  Нет ничего необычного в том, что чувство никчемности становится более отчетливым; нам кажется, что оно усугубляется по мере того, как сознавание становится глубже и раскрывает все большее число наших глубоких наклонностей. •  Эти возникающие состояния ума повторяются и, похоже, обладают собственной, совершенно независимой жизнью, – они возникают к бытию только для того, чтобы смениться следующим состоянием, которое расположится на покинутой сцене. •  Медитация – это видеть все то, что мы такое. •  Войдите в это. •  Часто то, что мы никогда не способны сказать вследствие неловкости, запретов и сомнений, можно сказать сердцем. •  Эти качества ума наличествуют у каждого. •  Будда говорил, что если бы люди могли действительно увидеть ценность дарения, они отдавали бы часть каждой своей еды. •  Их страдания, – их карма – эта правда ; но такое понимание должно прийти из глубокого переживания данного момента, из сердца, а не из головы. •  Разрешите себе прощать. •  Это и есть пробуждение. •  Внутри нас содержатся несовместные системы желаний, которые в одно мгновенье могут оттолкнуть какой-то объект, а в следующее – страстно его пожелать. •  И выйдет, что единственный выход – это отпустить все это. •  Затем направьте эту любовь на кого-то, чей образ существует у вас в уме, к кому вы чувствуете большую любовь – к учителю, другу, к кому-то, кто вам очень нравится, – нарисуйте этот образ в уме и размышляйте: «Да будете вы счастливы, да будете вы свободны от страдания!» •  Желание свободы, когда оно является мотивом для нашего естественного состояния, есть великая радость. •  Большинству из нас до некоторой степени свойственны все эти качества, хотя часто одно из них получает преобладание над другими. •  Итак, мы видим, что наши переживания – это переживания не того, что действительно происходит, а скорее переживания мира мысли. •  Когда мы видим ум таким, каков он есть, это дает нам большую власть над его состоянием в данный момент. •  Хорошо впустить гнев и выпустить. •  Мы не оплакиваем исчезновения какого-нибудь состояния ума, потому что это было нашим одним переживанием, за которым немедленно возникает другое. •  Вожделение может быть для нас самих крайне болезненным, а нередко болезненным и для вожделенного объекта, если объектом нашего вожделения оказывается другой. •  Ежемгновенно все это просто видится таким, каково оно есть, совершенно приходит и уходит само по себе. •  Если наше движение в этом мире ведомо подневольным, ориентированным на себя действием, наша реактивная установка на реагирование порождает слепую приверженность круговой обороне. •  И когда мы проникаем в самую глубину боли, освобождаясь от сопротивления, мы видим, что боль – это не единый монотонный лазерный луч чувства; вместо этого мы видим аморфную массу движущихся ощущений. •  Если какая-нибудь мысль или какое-нибудь чувство становится преобладающим, осторожно, с открытым осознаванием, отметьте преобладающий элемент как «чувствование», или «думание», или «слушанье», или «вкушение», или «нюхание». •  Делайте каждый вдох и каждый выдох, как если бы они были последними. •  Полюбите себя. •  Мы не крадем, не убиваем. •  Но когда мы сами ощущаем вкус свободы, то сам этот вкус убеждает нас. •  Поскольку мы обычно мыслим в двух измерениях, мы думаем, что нам достаточно просто прыгнуть в центр, и это будет внезапным пробуждением. •  Ничто не отталкивается, ничто не вызывает желания. •  Когда мы начинаем пробуждаться, мы видим, как внутри нас что-то раскрывается, подобно цветку. •  Отметки – это техника, которая удерживает нас в колее. •  Смерть тела сопровождается гораздо меньшими мучениями, нежели смерть «я». •  Это первый из объектов сосредоточения, предлагаемых на выбор. •  Мы теряем чувство своей абсурдности, которое может послужить противовесом серьезности нашей практики. •  Ум делается заостренным на ощущениях, сопровождающих дыхание. •  Все мы знаем, каково переживание, когда держишься за то, что отдаешь, то есть, когда даешь с привязанностью к особому ответу на дар: «Полюбят ли меня за то, что я поднес этот дар?» Мы привязаны к себе, как дарители, и это не очень благотворное дарение. •  Отметки делаются с легким, всеобъемлющим узнаванием, которое не зависит от употребляемого языка; оно применяется только для того, чтобы удержать ум в состоянии бдительности по отношению к собственному его процессу. •  Когда мы способны пребывать с тем, что происходит в данный момент, налицо и наше чувство полноты. •  Я обнаруживаю себя в актах, где я даю, и я хорошо осознаю, что я даю, причем понимаю, что отдача не совершается в величайшей чистоте. •  Мы более не обнаруживаем мыслей: «Зачем я это сказал? Почему не доверял себе? Как я мог позволить себе повторно впасть в это состояние?» •  Лицо расслаблено. •  Живот полный и спокойный. •  Но когда я сижу с кем-то, я могу войти в него, я как будто почти становлюсь им. •  Обычно мы ищем удовольствия и избегаем боли. •  Переведите внимание на уровень ощущения, чувства в теле. •  Всегда у нас есть еще тонкая подпитка из ума-мудрости, которую мы называем интуицией. •  Это – великий дар, который, если им воспользоваться разумно и мудро, может нам позволить разрушить многие из наших желаний, многие из наших страхов, значительную часть нашей отдельности, – так чтобы не осталось ничего личного, чтобы все оставшееся оказалось светом, вступающим в свет. •  К несчастью, многие из нас настолько оглушены своим телом, что с трудом когда-либо переживают этот уровень осознавания, если не почувствуют эмоцию грубейшего типа, подобную страху или гневу. •  Покой нередко оказывается чересчур соблазнительным для беспокойного ума, и тому не хочется продолжать свою работу. •  Некоторым представляется, что медитация – это останавливание ума. •  В раннем детстве, неуверенно шагая по полу, мы можем почувствовать, что хочется писать – и писаем прямо на пол. •  И ведь не то, чтобы мы оставались всё теми же, а только мир изменялся. •  Отождествление себя с одним качеством или настроением и отказ в существовании другому означает отрицание потока, захваченность болезненными завихрениями ума. •  Когда я впервые пришел в эту больницу, мне стало очевидным, как моя практика подвергнется здесь проверке. •  Все это оказывается просто частью потока ума, наполненного кармой и интересными побрякушками. •  Мы редко узнаем состояние своего ума, так как большую часть времени мы слишком с ним отождествлены. •  Любопытно, что в буддийской мысли не так много говорят о взращивании любви и доброты, как о развитии отсутствия ненависти; а об освобождении меньше, чем о развитии невожделения. •  Возникают чувства. •  Держаться не за что. •  Но привязанность к этим состояниям представляет собой тонкую форму недовольства. •  Ребенку говорят только, чтобы он не крал и не лгал; но никогда не говорят, как. •  Ежемгновенное осознавание всего, что возникает, всего, что существует. •  Но искание удовольствия – это не поиски счастья. •  Нехорошо оскорблять кого бы то ни было». •  Умрите сию же секунду. •  Все, кем мы являемся, все, что мы думаем о себе, – это пузыри внутри ума, которые приходят и уходят каждое мгновенье; они возникают и исчезают в беспредельном, открытом пространстве ума. •  Да полюбим мы друг друга». •  Надо уметь танцевать, когда нас приглашают к танцу; а когда пришло время сидеть, надо уметь сидеть. •  Теперь следите за каждым дыханием, как если бы оно приближалось издалека. •  Естественная деятельность ума – блуждания. •  Подобная сдача, подобное освобождение от желания быть иным, нежели то, что мы есть в этот самый момент, – и есть то, что освобождает нас от ада. •  Ему не надо будет быть твердым или жестким. •  Рассудок часто бывает безрассуден. •  Сначала бывает трудно вытянуть ноги на полу, если не было привычки раньше. •  Будда говорил, что счастье меняется, как взмах лошадиного хвоста. •  А на самом деле то, что соединяет одно мгновенье ума со следующим мгновеньем ума, не отличается от того, что связывает время одной жизни со временем следующей. •  Переживайте все по мере того, как оно возникает и исчезает, простое и легкое, приходящее ниоткуда и уходящее в никуда. •  Но когда осознавание проникает в точку возникновения чувства притяжения или отталкивания по отношению к феноменам, кармическое затягивание в новое действие ослабевает как раз там, где желание обусловливает волевой акт, придающий активности энергию. •  Мы отождествляем себя с этим вагоном, потому что он для нас что-то «значит». •  Крестьянин возвращается домой и сейчас же развертывает свиток. •  Мы теряем чувство своей абсурдности, которое может послужить противовесом серьезности нашей практики. •  Размышляйте о том огне внутри тела и ума, который есть гнев. •  Мы открываем свое осознавание, чтобы сфокусировать его на переживании ощущения, и содействуем возвращению осознавания к этому месту. •  Демоны – это не нетерпенье; демоны – это наша привязанность, наше отвращение, наше нетерпенье по отношению к своему нетерпенью. •  Обычно мы даже не узнаем, как глубоко отождествлены с каким-то настроением или состоянием ума, потому что видим целый мир внутри него. •  Ум понемногу меняет обусловленность, чтобы видеть то, что он делает. •  Почувствуйте слои кожи, покрывающие черепную коробку; плоть щек и кожу на бровях; подбородок, губы. •  Сначала бывает трудно вытянуть ноги на полу, если не было привычки раньше. •  Позднее она рассказала мне, что это уменье обратить к себе понимание, доброту и любящее приятие, использование этого момента в качестве работы над собой вместо того, чтобы только принести себе больше страдания и ненависти, разделенности и печали, оказалось одним из самых прекрасных переживаний, которые у нее когда-либо появлялись. •  Держаться за какую-нибудь точку круга – значит потерять свою первоначальную природу, потому что там нет такого места, откуда мы начинаем, и такого места, где мы заканчиваем. •  Каждое мгновенье – целиком и полностью новое. •  Мы переживаем прохождение помысла через эту пустоту и хотим узнать, что происходит; но этот интерес отмечается, как всего лишь еще один пузырь, проплывающий в открытом просторе, который мы так долго принимали за твердое, драгоценное «я». •  Освободитесь от мыслей. •  В такие моменты, когда я более не был «подателем» или даже дающим, но просто находился там в качестве двух аспектов самого себя – одного умирающего и одного наблюдающего, – я воссоединялся со своей полнотой, и вся усталость исчезала. •  В начале этой практики, когда я чувствовал, что вовлекаюсь в процесс, – сержусь, скажем, в споре с кем-нибудь, – я посылал собеседникам любящую доброту, надеясь, что это охладит их пыл; я также думал: «Как хорошо, что я медитирую!» Но я продолжал чувствовать гнев; это было мое страдание, которому мне нужно было противостоять. •  Хотя существует множество препятствий, их обыкновенно делят на пять главных разрядов; это, если хотите, пять врагов уравновешенного ума. •  Когда же мы внимательны, каждый помысел возникает и исчезает, сменяясь следующим; и прилипчивости нет. •  Здесь налицо неуклюжий ум, ум, переполненный собой и деланьем . •  Он виден там, как простой наклейщик ярлыков. •  Мощь, сила ума, которую создает сосредоточенность, не оставляет возможности для большой активности препятствующих факторов. •  Нам обоим надобно проделать какую-то работу над собой. •  Когда благодаря возрастанию сосредоточения и направленного осознавания восприятие утоньшается, мы открываем для себя одну из четырех «основных реальностей», которые очертил Будда. •  Я увидел, что хорошая медицинская сестра на дежурстве становится благословением для своих пациентов; и я установил значительные различия в этой области. •  Ее приятие возникает при соприкосновении осознавания с его объектом, зрения – с видимым деревом, слуха – со слышимой музыкой, осязания – с осязаемой землей, вкуса – с выпиваемой водой, обоняния – с обоняемым ароматом цветка, помысла – с содержанием представления. •  Потому что это и есть тот ум, что создает карму. •  Он напоминает нам, как легко мы теряемся и как внимательность удерживает нашу жизнь в простоте и легкости. •  Лучше всего не двигаться, отмечая побуждение к движению, побуждение избегнуть неудобства; дайте телу возможность просто сидеть. •  Мы видим, как появляются эмоции, как они проплывают в пустоте; и мы вспоминаем, что эта пустота – как раз то, что мы есть. •  Мы можем жить в этих ощущениях до такой степени, что будем всегда осознавать свое тело и животворящую его жизненную силу. •  Это прозрение кажется до того простым, что его, вроде бы, и не стоит называть мудростью. •  Освобождение от «знания» позволяет нам переживать вещи непосредственно, каковы они есть. •  Позвольте себе умереть. •  Работа, которая нас пробудит, – это проявление острого осознавания никчемности без его осуждения. •  Следящая мысль представляет собой отпускание, неудерживание содержания, когда мы осознаем процесс, видя пространство вокруг каждого объекта ума. •  А само это обстоятельство углубляет наше осознавание и позволяет нам далее видеть этот фильм почти по кадрам, показывая, каким образом одна мысль неощутимо ведет к следующей. •  Больницы имеют целью сохранение жизни; смерть оказывается здесь врагом. •  Мы узнаем, что цветок существует всего лишь на более тонком уровне ума, что и его совершенство также оказывается понятием о том, каковы веши; и оно может стать тонким разделением, которое позволяет «кому-то» наблюдать совершенство всего происходящего. •  Мы можем сидеть с любым из них; и вместо того, чтобы препятствовать нашей медитации, они могут стать объектами исследования. •  Мы можем просто осторожно и пристально наблюдать эту активность в уме и теле. •  Мы видим, что должны не мешать цветку быть таким, чтобы он смог опасть и оставить нам плод. •  Ничего не полагайте, ничего не утверждайте, ни за что не держитесь; не бойтесь. •  Эту постоянную перемену, подобную калейдоскопу. •  Большинству из нас до некоторой степени свойственны все эти качества, хотя часто одно из них получает преобладание над другими. •  Почувствуйте активность, сосредоточенную в ладонях, в пальцах, вибрирующую, пульсирующую. •  Желание свободы, когда оно является мотивом для нашего естественного состояния, есть великая радость. •  Нет границы. •  Днем ему дозволяют увидеть наставника. •  Когда мои ноги касались земли, переживание касания было всей реальностью. •  Это жестокий и постоянный критик всего, что появляется внутри ума. •  Видя относительную природу жизни, видя более широкий контекст, в котором на самом деле существует то, что мы принимали за себя, мы начинаем переживать смерть «я», уменьшение способности последующей силы желать и отождествляться с предыдущей мыслью, как с некоторой прочной, отдельной сущностью, как с «я». •  Я оказывался напитан из того же самого источника, из безграничного простора, где нет ума, из чего-то большего, нежели мое ограниченное «я»; и этот источник питал также и другого. •  Поскольку мы обычно мыслим в двух измерениях, мы думаем, что нам достаточно просто прыгнуть в центр, и это будет внезапным пробуждением. •  Надо уметь танцевать, когда нас приглашают к танцу; а когда пришло время сидеть, надо уметь сидеть. •  Мы сами становимся состояниями ума вместо того, чтобы дать им возможность просто пройти через осознавание, не прилипая к ним. •  При чрезмерной сосредоточенности без достаточной энергии ум приходит в сонное состояние, погружается в полуобразы подсознания и тупеет, «тонет». •  Благодаря освобождению от гнева возникает любовь. •  Почувствуйте вес руки у плеча. •  Он начинает медленно читать мантру вслух и повторяет это несколько раз, чтобы лучше с ней ознакомиться. •  Обычно мы переживаем их как непрерывность, как единый ум; мы не видим, что здесь налицо непрерывные рождение и смерть, новое рождение и новая смерть. •  Мы переживаем прохождение помысла через эту пустоту и хотим узнать, что происходит; но этот интерес отмечается, как всего лишь еще один пузырь, проплывающий в открытом просторе, который мы так долго принимали за твердое, драгоценное «я». •  А если мы вообще что-то удерживаем, мы теряем все прочее; и та вещь, к которой мы привязаны, в конце концов должна измениться и стать причиной страдания. •  Спину целиком, позвоночник и лопатки. •  Часто то, что мы никогда не способны сказать вследствие неловкости, запретов и сомнений, можно сказать сердцем. •  Часто мы способны проникнуть в такое место, где наличествует только возникновение и исчезновение сложных ощущений, может быть, переживаемых в виде всего лишь покалывания, и их наблюдение иногда оказывается в самом деле приятным. •  Желание быть просветленным подобно «я», которое хочет присутствовать на собственных похоронах. •  Действительно, вся Вселенная – это ум. •  Демоны – это не шум; демоны – это наше отвращение к шуму. •  Возникают помыслы. •  Я обнаруживаю себя в актах, где я даю, и я хорошо осознаю, что я даю, причем понимаю, что отдача не совершается в величайшей чистоте. •  Однако рассудочный ум неспособен разбить по разрядам всё, потому что сам он – это не всё. •  Когда эти нездоровые качества, ненависть и алчность, в уме отсутствуют, раскрывается естественное состояние любящей доброты и великодушия. •  Свет движется во тьму и возвращается к свету. •  Когда внимательность становится очень острой, мы начинаем видеть помыслы по-новому, буквально переживая их возникновение и исчезновение, словно они вставлены в рамку, – словно бы мы видели кинофильм, проецируемый на экране; мы рассматриваем смену одного кадра другим, исследуем отдельные элементы того, что раньше мнили единством, непрерывным потоком. •  Не держитесь за эти слова. •