Когда ум отбрасывает понятия, он представляет собой не что иное, как сердце. •  Внутри нас содержатся несовместные системы желаний, которые в одно мгновенье могут оттолкнуть какой-то объект, а в следующее – страстно его пожелать. •  Войдите в свет. •  Пристально наблюдая за умом, мы можем увидеть, как разочарование превращается в гнев. •  Это та же разница, как между рабствованием у мысли и освобождением посредством ее. •  А иногда проследить сделанное нами невозможно. •  Это глубокое понимание позволит нам после смерти узнать, что мы умерли, понять, как продолжает существовать сознание, хотя тело лежит где-то поблизости. •  Иногда сомнение облегчается от чтения толковой литературы или от беседы с каким-нибудь уважаемым нами человеком; или же это даст нам возможность узреть переживание сомнения с более открытым умом. •  Наше недоверие к себе подкреплено чувством, что мы – единственные люди, которым случилось солгать или украсть, что в нас скрыты какие-то глубокие недостатки. •  Мы замечаем, как автоматически исследуем сильные перерывы в потоке. •  Мы не теряемся в нем, становясь им, а просто видим его как всего лишь еще одно мгновенье, пришедшее без спросу, которое так же и уйдет. •  Некоторые вещи происходят с нами в качестве естественного следствия тех вещей, которые мы совершили раньше. •  И я сижу с ними и позволяю себе войти в это чувство; но я вхожу в такое состояние, взяв с собой понимание того процесса, того контекста, в котором мы все существуем. •  Осознавание дыхания – это передний план. •  Просто освободитесь от всего. •  Сила мудрости состоит в том, чтобы пробудить нас для прямого переживания вещей такими, каковы они есть. •  Лучшим средством растворения критического ума окажется простое его узнавание без ценностного суждения, едва он возникнет. •  День за днем он старается ввести в ум новую мантру, но без особой пользы. •  Это заблуждение. •  Гнев особенно хорош, как наблюдаемое состояние ума, еще и потому, что нам не раз велели не сердиться; при этом нас убеждал не сердиться кто-то сердитый. •  «Что такое правильный образ жизни?» – этот вопрос люди чаще всего задают себе с началом пробуждения. •  Один ум возникает для того, чтобы за ним естественно последовал другой. •  Не что-то такое, чего надобно бояться, а просто демона. •  Каждое мгновенье – это совершенный круг. •  Свободны от ума. •  Когда мы оказываемся способны увидеть нечто не столько как содержание, сколько как процесс, мы узнаём, что весь этот эмоциональный хлам, который мы так часто принимаем за себя, в действительности не так уж лично наш. •  С возрастом мы приучаемся заботиться о себе, приучаемся к ответственности. •  Когда его касаешься осознаванием, становятся вполне очевидными его несубстанциональность, сущностная пустота. •  Я почувствовал, как трудно выказывать заботу с теми огромными глыбами невежества, которые мы обычно несем с собой большую часть времени. •  На одном уровне, конечно, все, что действительно происходит, – это движение звука в воздухе, который давит на наши барабанные перепонки; благодаря памяти и механизмам восприятия ум узнаёт то, что говорится. •  Можно просто их наблюдать. •  Когда, например, мы наблюдаем ум, словно проецируемый на экран кинофильм, то по мере углубления сосредоточенности он, возможно, станет прокручиваться медленнее, а это позволит нам заметить побольше из происходящего. •  Может существовать желание очищения, которое по сути своей является «мотивацией» к завершенности. •  Но на более глубоком уровне внутри ума есть движение, которое можно почувствовать, когда мы более не полагаемся на слова, когда просто переживаем. •  Это еще какой-то хлам. •  Если бы думание приводило нас к истине, все мы к настоящему времени были бы великими мудрецами, потому что наше думание сделало все, на что мы способны; мы продумали все по поводу того, кто мы такие, что мы делаем, как надо это сделать. •  Эта великая смерть разделения и страха становится весьма могучей силой в нашей жизни, когда мы вступаем в чистое бытие, в процесс, иногда бывающий болезненным, где раскрывается тот факт, что мы не то, кем считали себя, что мы в действительности всегда в значительной мере были тем, кем никогда не хотели быть. •  Поэтому в большинстве дискуссий о правильном действии обычно возникает в той или иной форме вопрос об убийстве. •  Такая одинаковость существует, когда я вхожу в комнату человека, который охвачен сильной болью, и я чувствую ее своим нутром; но это чувство окружено простором, тем простором, который просто пребывает с болью, какова она есть, который охотно позволяет ей следовать естественным путем. •  Удерживайте внимание только на одной точке и замечайте ощущение, сопровождающее каждое дыхание, когда оно течет в тело и вытекает из него в естественном дыхательном процессе. •  Если где-то все еще остается ожесточение, примите также и его; пусть оно рассеется по мере того, как растет прощенье. •  Думающий ум превращает в думание целый мир. •  Пользуясь сердцем, мы можем передавать наше возрастающее осознание и уважение к росту других; мы способны делиться духом с другим человеком. •  И когда мы проникаем в самую глубину боли, освобождаясь от сопротивления, мы видим, что боль – это не единый монотонный лазерный луч чувства; вместо этого мы видим аморфную массу движущихся ощущений. •  Внимание направлено именно на это осязательное чувство. •  Вещество мозга. •  Мы освобождаемся от своего чувства никчемности не потому, что кладем его под топор, не потому, что стараемся контролировать или подавлять его; мы освобождаемся от него, предоставляя ему достаточное место для того, чтобы оно увидело, что оно делает. •  В большинстве своем мы переживали такие периоды, когда внимание просто не желало оставаться с дыханием, когда ум бывал отвлечен мыслями о неоплаченных счетах, или о недавних доводах в споре, или о том, что кто-то думает о нас, или о причинах нашего беспокойства. •   е. •  Открытое и бесконечное. •  При этом передаются не слова, а намерения; здесь сообщаются состояния ума, заботливое отношение. •  По мере того, как ослабевают отрицательные состояния, положительные состояния возникают сами по себе. •  Она составлена из сложных ощущений. •  Вопрос о правильных средствах к существованию – это не просто вопрос о справедливом доходе; это вопрос о правилыюй жизни. •  Любое мгновенье могло бы дать нам просветление, если бы мы увидели его тотальность, его сложность, его простоту. •  Я понимаю, что это значит». •  Один из группы сказал, что он может себе позволить сидеть только двадцать минут утром, а вечером – вообще нет. •  Пусть отпадет всякая жестокость, которая стесняет сердце. •  Оно уходит к этой мысли, затем к той, потом к этому ощущению, к тому запаху, далее к какому-то звуку, а после него…» И замечаешь, что перед умственным взором проходит один предмет за другим. •  Мы знаем, что существуют чувства с неизвестными нам корнями, чувства, с которыми мы не соприкасаемся: «Я думаю вот так, но не знаю, почему; я испытываю неловкость, но не знаю, откуда она происходит; вот и сижу здесь с ней». •  Но когда возникает разочарование, часто за ним следует гнев. •  Когда осознавание сильно, вожделение слабо. •  В следующем вагоне – прачечная, где сушится белье, так что мы на мгновенье размышляем о голубом полотенце, которое вывешено для сушки; но мы еще раз быстро пробуждаемся к настоящему моменту, поскольку в следующем вагоне видим какого-то человека, занятого медитацией; и мы вспоминаем, чем заняты сами. •  Иногда, если я нахожусь в общении с каким-то лицом и чувствую, что у меня не клеится дело, мне нужно просто сказать: «Сегодня у меня дело не клеится»; но в этом высказывании больше правдивости, чем в том, что человек, может быть, переживает за весь день. •  Из потока ума он отбирает то, чем, по его убеждению, он должен быть, и отбрасывает все остальное. •  Деяние есть страстное желание какого-то удовлетворения, намерение получить некоторый результат, удовлетворяющий страсть. •  Это прокладочное «я» не дает нам участвовать в прямом переживании потока. •  Только благодаря собственному столкновению с препятствиями для нашей естественной мудрости мы начинаем постепенно пробуждаться. •  Наблюдать мирные состояния ума гораздо приятнее, чем свою алчность или эгоизм. •  Это спокойная решимость присутствовать, позволить осознаванию появиться, когда ему вздумается. •  Скоро он обнаруживает, что его ум наполнен смущением и сомнениями. •  Когда мы начинаем работать над собой, у нас появляется склонность осуждать некоторые качества ума или, пожалуй, чувство, что мы достигаем не столь многого, сколько, по нашим представлениям, могли бы. •  Конечно, не все виды боли дадут нам возможность такого значительного простора. •  Когда я впервые услышал буддийские представления о страдании, я был решительно несогласен и отверг их. •  Но пока мы отождествляем себя с чем-либо возникающим, думая, что это «я» или «мое», мы не увидим, как оно появляется, не увидим процесса, из которого оно возникает. •  Мы можем экспериментировать со своей практикой, чтобы увидеть для себя, что происходит в нас. •  Почувствуйте, как огонь гасится этой открытостью сердца. •  Воображаемое «я» начинает умирать, когда мы более не придаем ему силы, не питаем его жаждой переживаний, словно они его собственные; оно начинает умирать, когда мы видим эти переживания просто как переживания в обширном уме. •  Откройтесь для своего переживания этого резервуара, как бы это ни происходило. •  Когда мы «упорно работаем над собой», мы иногда отталкиваем свой легкий ум, свое счастье быть прежде всего на пути. •  Нужда есть требование к следующему мгновению содержать то, чего не содержит настоящее. •  Осознавание знает происходящее, когда оно происходит. •  Теперь пусть эта теплота и это терпение положат начало прощенью. •  Вот простенький пример. •  Наблюдая выносящий суждения ум, проявляя к нему сочувствие, мы внимательно культивируем приятие самих себя. •  Не проявляя тяги к ним, просто дайте возможность осознаванию раскрыть то, что уже есть. •  Направьте внимание на макушку. •  Мы наблюдаем естественный процесс ума и обнаруживаем, сколь много из того, что мы лелеяли и считали собой, есть по сути вещей безличные явления, проходящие одно за другим. •  Ей потребовалось несколько месяцев, прежде чем она смогла просидеть целый час; а зато теперь она – одна из самых лучших в медитации, о которых я знаю. •  Поэтому во время нашей величайшей надежды на контакт с жизнью мы имеем для этого наименьшие возможности. •  Пользуясь своим собственным именем, скажите себе: «Я прощаю тебя». •  Мы хотим спастись от них, отвлечься, не иметь дела с неприятным, – и этим мы укрепляем власть боли над умом, ее способность опять отвлечь нас в другой раз. •  Но еще труднее ими не быть. •  Такая всеохватная внимательность служит общим мерилом; она появляется благодаря самопобуждению к более глубокому взгляду на себя. •  Думаю, на сей раз я освобожусь от этого и увижу, что почувствую теперь». •  Хотя мандалы представляют собой сложные круговые картины, их можно также рассматривать, как изображения трехмерных лабиринтов. •  Достаточно интересно то обстоятельство, что именно этот акт творения оказывается величайшей причиной превратного понимания в нашей жизни. •  Только чистое осознавание. •  Что мне теперь делать? Все вышло из-под контроля». •  Развитие ума, который ни к чему не привязан, открывает путь к мудрости. •  Мы все кружимся и кружимся в этом мире, наблюдая за всеми происходящими в нем мелодрамами, за всеми формами, которые проецирует ум, но которые он редко признает за сновидения, каковы они суть. •  Каждый из них ясно отмечен внутри сосредоточенного осознавания дыхания. •  Как бы просто ни было это утверждение, за ним много мудрости. •  Естественная деятельность ума – блуждания. •  Пространство в пространстве. •  Выбирая того, кем нам хотелось бы быть, мы отбираем из огромного склада то один образ, то другой, и отвергаем остальные на основании каких-то рассудочных доводов. •  Благодаря нашему освобождению от путаницы возникает познание. •  Я подумал, что это ложный, пессимистический уклон: «А, это буддийский вздор с Востока, где половина детей умирает в возрасте до пяти лет! Конечно, они думают, что мир полон страдания; у них со всех сторон умирающие с голоду, у них покойники на улицах валяются. •  Всю голову, опирающуюся на шею. •  «Да разделят все существа эту открытость. •  Больницы имеют целью сохранение жизни; смерть оказывается здесь врагом. •  Желание обусловливает возникновение побуждения что-то сделать по этому поводу – возникает воля, которая приводит к поступку. •  Эти аспекты нельзя увидеть отчетливо до тех пор, пока мы не примем все таким, каково оно есть, с большой долей самоприятия и сострадания. •  Все методы, все глубокие ответы на все глубокие вопросы суть отражения момента, которые надо увидеть и от которых надо в конце концов освободиться. •  Как можно отметить волевой элемент, ведущий ко все более и более далеким переплетениям и алчным желаниям ума, так же точно можно и увидеть, что именно это качество выбора, которое снова и снова возвращает нас к дыханию, при правильном его поощрении приводит жизнь к равновесию. •  Только отмечайте эти вещи и спокойно возвращайтесь к дыханию. •  Я не оказывал им никакой помощи; и у моего действия был тонкий привкус превосходства и господствования. •  Баба Хари Дас говорит, что даже святой в возрасте девяносто одного года не свободен от препятствий. •  Почувствуйте легкое тело в весомом, как в колыбели; они связаны с каждым дыханием и поддержаны им. •  Откройтесь для своего переживания этого резервуара, как бы это ни происходило. •  По мере того, как мы стараемся положить за правило практиковаться каждый день, медитация может оказаться затруднительной. •  Мы учимся читать самих себя, чувствуя и глубоко прислушиваясь к тому, как мы реагируем на то, что появляется на нашем пути. •  И входя в это переживание так глубоко, как могу, я прохожу через него, когда они смогут это сделать. •  Не станем мы также говорить: «О, эта боль – всего лишь следствие кармического процесса», – потому что такие слова не будут, состраданием: мы просто разговариваем по душам, не работая над собой; мы не поддерживаем такое состояние ума, которое сохраняет разделение. •  Почувствуйте плечи. •  В то же время способность осознавания позволяет понимать слова, когда мы их читаем. •  Только это. •  Каждое мгновенье этой практики есть также и ее цель: внимательность, простая чуткость к тому, что есть. •  Мы обращаем внимание на свою речь: в своей речи мы воздерживаемся от сплетен, от злословия; мы сохраняем ее правдивость. •  Изменяются не только внешние вещи; все меняется; и этот факт нарушает наши понятия о порядке вещей, потому что эти понятия суть устойчивые продукты воображения, которые не отражают перемен. •  Желание быть просветленным подобно «я», которое хочет присутствовать на собственных похоронах. •  Мы видим рождение и смерть. •  Видно воочию, что все это – поток постоянных перемен, приход и уход, и каждый миг ведет к следующему. •  Мы видим просто вагон за вагоном, и наше внимание уже не следует за каждым стимулом; мы более не теряемся в следах прошлого или в предвкушении того, что придет из будущего. •  Ум затерян где-то в другом месте, не соприкасаясь с настоящим моментом. •  Но иногда условия не предоставляют нам много энергии для создания устойчивой сосредоточенности; отвлечения давят на ум и не дают возможности поддерживать сосредоточение или сохранять равновесие с энергией; или же осознавание не приобретает достаточного постоянства, чтобы дать нам возможность распознавать состояния ума, сохраняя при этом равновесие. •  Таким образом, они видят только легкий ум, ум, который хочет сидеть; они не видят ума, который причиняет нам наибольшие страдания, не видят рассеянного ума, желающего делать что-то другое. •  Что мне теперь делать? Все вышло из-под контроля». •  Мы можем почувствовать, как внутри нас обретает существование и исчезает Вселенная, точно так же, как могли бы открыть это на небе. •  Но вот он вернулся в Соединенные Штаты и вскоре по возвращении отправился с визитом к хорошо известному корейскому дзэнскому наставнику. •  Они приходят и уходят, как им заблагорассудится. •  Мы можем довериться осознаванию, которое не мешает усмотреть в суждении всего лишь часть потока, результат предыдущего обусловливания, который не обязан как-то направлять или ограничивать весь этот обширный ум. •  Освободитесь; освободитесь полностью. •  Освободитесь от мыслей. •  Когда мы сидим и чувствуем неудобство, когда из стороны в сторону по лбу ползает муха, и мы взбудоражены, а ум не в состоянии прийти в равновесие, хотя наша практика углубляется, – в этот момент нам кажется, будто мы не медитировали никогда в жизни. •  Это помогает нам не теряться в лабиринте анализа или не увязнуть в болезненных стараниях познать то, что, кажется, непознаваемо. •  Имя все еще оформлено; а состояние нирваны не имеет формы, и его нельзя ухватить в языке. •  Их природа выражается словами: «Приди и попробуй сам; всякий сможет увидеть». •  Когда мы наблюдаем возникновение и исчезновение сотен новых воплощений в течение часа, мы переживаем рождение и смерть на очень глубоком уровне. •  Когда возникают препятствия, в уме автоматически подается сигнал тревоги; этот сигнал будит нас и побуждает к исследованию помехи. •  Это и есть ум – но до того, как думание раздробляет его на миллиарды представлений и предпочтений; это – чистое, открытое пространство без предпочтений или отвращения. •  Чем более мы принимаем свой гнев, свою одинокость, системы своих желаний, тем более мы способны слушать других, тем более способны слушать самих себя. •  Становится очевидным, что даже во время нашего спокойнейшего отдыха ум продолжает работать, и его работа воздействует на тело. •  Как бы просто ни было это утверждение, за ним много мудрости. •  Каждый человек, по-видимому, до известной степени обладает им. •  Пребывание на уровне ощущения внутри тела позволяет видеть все гораздо более отчетливо в границах этого поля осознавания. •  Алчность зачастую бывает желанием приятных состояний, желанием «больше, раньше, быстрее». •  Ничего вне. •  Мы можем довериться осознаванию, которое не мешает усмотреть в суждении всего лишь часть потока, результат предыдущего обусловливания, который не обязан как-то направлять или ограничивать весь этот обширный ум. •  Я вижу, как для некоторых, прекраснейших созданий, которых я знаю, их чувство своей никчемности оказывается самым жгучим пламенем, с которым им приходится работать. •  Когда возникают отрицательные, нездоровые состояния, не бейте их молотком. •  И мы думаем: «Да ведь все мы на самом деле одно!» Но когда мы пытаемся сообщить кому-нибудь об этом переживании, мы обнаруживаем, что повторяем почти в ожесточении: «Все мы – одно». •  Выбирая того, кем нам хотелось бы быть, мы отбираем из огромного склада то один образ, то другой, и отвергаем остальные на основании каких-то рассудочных доводов. •  Страдание есть сопротивление тому, что есть, его неприятие. •  Вся мелодрама наших попыток завоевать свободу многое выиграет, если мы дадим возможность уравновесить их хорошо развитым чувством юмора. •  «Я» – это не какая-то сущность, выступившая на завоевание мира; большая часть мгновенных вожделений, которые мы называем «я», являет собой механизм восполнения, старающийся опровергнуть никчемность: это не столько старание показаться великим, сколько старание не показаться дураком. •  Это не аналитический ум, не прибор обратного видения размером 20x20 дюймов, который раскрыл бы кармический корень данного момента. •  Я не пытаюсь изменить вас, я просто люблю вас, насколько могу». •  Мы видим помысел: «Я чересчур беспокоен, чтобы сидеть и медитировать». •  И мы наблюдаем эти нужды, не оценивая себя за это. •  Привязанность означает, что мы отождествляем себя с этими содержаниями или ощущениями. •  Я нахожусь в комнате, где налицо крайне невыносимая обстановка, крайняя неудовлетворенность настоящим. •  Прочувствуйте напряжение, одинокость, отделенность гнева, его огонь. •  Привязываясь к тому, что мы, по нашему мнению, знаем или не знаем, мы создаем препятствия для своего более глубокого познания. •  Но на самом-то деле нашу способность любить и быть любимыми можно просто приравнять к нашей мере способности освободиться от отделённости, позволить, чтобы нас любили, благодаря освобождению от своего критикующего чувства неловкости. •  Не держитесь. •  И мы думаем: «Да ведь все мы на самом деле одно!» Но когда мы пытаемся сообщить кому-нибудь об этом переживании, мы обнаруживаем, что повторяем почти в ожесточении: «Все мы – одно». •  Если в силу своей обусловленности оно вам не нравится, возникает желание оттолкнуть его прочь, а если нравится, появляется желание притянуть его к себе. •  Когда мы располагаем достаточным состраданием, достаточным терпеньем по отношению к себе, чтобы позволить такому состоянию появиться и быть видимым, оно медленно распадается. •  Аромат кедра – просто обоняние. •  Чистое осознавание. •  Только форма. •  Мы воображаем, что выход вещей из-под контроля – это ад; но когда пережиты открытость и легкость естественного течения, когда все мысли и чувства окажутся в равной степени поглощены в процессе, мы будем освобождены от отождествления, которое создает «кого-то», чтобы страдать. •  Пенье птицы – просто слушанье. •  Таким образом, постепенное пробуждение не так уж и отличается от внезапного. •  Это – хорошее чувство. •  Нам всем неплохо помнить этот маленький урок аэродинамики. •  Налицо просто ясное, точное, мягкое наблюдение за дыханием. •  Мы отмечаем, что множество отрицательных чувств, таких как страх и сомнение, с которыми мы долгое время отождествляли себя, утрачивают свое преобладание по мере того, как ум развивает более широкое осознавание. •  Болезненные отношения и желания, когда мы видим их приближение, имеют меньше возможности появиться в уме в состоянии полной зрелости. •  Счастье представляет собой более глубокое удовлетворение, чувство целостности, отсутствие нуждаемости. •  Не держитесь ни за что. •  Они так одиноки, так отрезаны от всех. •  Она сделала все, что могла сделать в данных обстоятельствах: она послала любовь в такой ситуации, где могла бы проявить сильный гнев и ненависть к себе; а она пришла к свету самым совершенным образом. •  Она удерживает нас от того рода открытости, которая приходит благодаря доверию к своей природной мудрости. •  Каждое дыхание, входящее в весомое тело, переживается этим более легким телом в виде ощущения. •  Просветление – это синоним способности просто присутствовать, находиться в настоящем моменте без какой-либо привязанности к другому месту; вся наша жизнь находится именно здесь, именно сейчас. •  Пытаясь контролировать неконтролируемое, мы создаем ад. •  Мы можем, например, отметить, что чувство никчемности, недоверия к себе уменьшается, что мы переживаем более глубокий уровень бытия, который не имеет такой тесной связи с запутанностью, повседневной житейской мелодрамы. •  Мы прерываем внутренний диалог, постоянное комментирование ума, мы прорываемся сквозь то место, где происходит думание, и переживаем процесс непосредственно. •  По иронии вещей, когда переживаешь глубину неудовлетворенности в нуждающемся уме, то за этим следует великая радость. •  Только осознавание и ощущение. •  По его словам, нам так надо заниматься практикой, словно бы для завершения своей работы у нас было еще много жизней, по крайней мере, девяносто девять, – и при этом не терять понапрасну ни единого мига. •  Но чем больше мы действуем от сердца, от этого глубокого интуитивного пространства, тем меньше в дело будет вмешиваться плетение ума. •  И в следующую тысячную долю секунды мы видим, как возникает совершенно новый ум. •  Наблюдайте жизнь в шее, в трахее. •  Освободитесь от своего незнания. •  Ум делается заостренным на ощущениях, сопровождающих дыхание. •  Теперь размышляйте о том, как гнев ощутим для вас, как он переживается. •  И я узнал, что мне необходимо сначала породить любовь к самому себе, а уж потом я мог бы открыться для другого. •  Глубокие чувства утраты и боли запечатлены в тканях тела так же, как и в уме. •  По его словам, нам так надо заниматься практикой, словно бы для завершения своей работы у нас было еще много жизней, по крайней мере, девяносто девять, – и при этом не терять понапрасну ни единого мига. •  В нем содержится множество мыслей о себе, мнительности и робости. •  Наши переживания совершения значительных усилий, имеющих целью вступление в сознавание, свободное от усилия, или необходимость выбора для развития осознавания без выбора, – оставляют нас с чувством некоторого замешательства перед всем этим. •  Вряд ли стоит называть его «грехом», лучше бы усмотреть в нем просто помеху для понимания, отвлекающую внимание, создающую отождествления, уводящую нас от уравновешенного осознавания потока. •  Тогда может возникнуть все, что угодно. •  Но когда мы пробуждаемся, мы все более и более начинаем отдавать себя. •  Мы узнаем, где нам нужно произвести работу. •  Каким-то образом некоторый уголок ума хочет убедить нас в том, что мы – это только приятные состояния. •  На свитке мастер пишет по-китайски: «ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ». •  Но даже эти едва заметные требования можно заметить – почти как ощущения в уме. •  Почувствуйте силу шеи, ее толщину, ее вещественность. •  Все эти виды отвращения противодействуют тому, что есть ; все они создают преграду для свободно текущего ума, который познает вещи в каждое мгновенье такими, каковы они есть, и не желает их переделать. •  Некоторые боли будут столь сильными, что станут долго удерживать ум в плену. •  Суждение разбивает первоначальное пространство ума на миллиард осколков. •  В этом случае мы искажаем зрение; но точно так же, когда мы стоим чересчур далеко от витрины, это лишает предметы отчетливости. •  Ведь у большинства есть какой-то гнев, где-то, возможно, скрывается какой-то узел бессильной ярости из-за того, что все меняется, и притом помимо нашей воли. •  Он начинает медленно читать мантру вслух и повторяет это несколько раз, чтобы лучше с ней ознакомиться. •  Мы обнаруживаем, что нам на деле нет нужды задавать кому-либо какие бы то ни было вопросы, нет нужды искать ответов вне самих себя. •  Мягко, терпеливо и с большой любовью мы признаем то, чем в действительности являемся. •  Ум окажется сосредоточен весьма открытым способом. •  Естественная деятельность ума – блуждания. •  Полнота есть пребывание именно здесь. •  Мы переживаем прохождение помысла через эту пустоту и хотим узнать, что происходит; но этот интерес отмечается, как всего лишь еще один пузырь, проплывающий в открытом просторе, который мы так долго принимали за твердое, драгоценное «я». •  Дон Хуан говорит о «контролируемом безумии», что является его способом выразить то чувство абсурда, в котором проявляется почтение к чуду, каким является даже пребывание здесь ради совместной работы. •  В теле возникают ощущения. •  К примеру, существовала традиция часто отправлять лиц с преобладанием чувственности на площадки для погребения трупов, чтобы они наблюдали там разлагающиеся тела и добились некоторого прозрения как в принцип непостоянства, так и в объекты своих сильнейших желаний. •  Возникает одиночество, возникает ненадежность, возникает страх, возникает голод, возникает даже страстное желание, которое ведет нас от одного воплощения к другому, которое создает один ум за другим, – и все это видно, как просто приход и уход. •  Отмечайте дыхание в целом от его начала до его конца, точно, ясно, от ощущения к ощущению. •  Отметки удерживают внимание вблизи объекта осознания. •  Каждый человек, по-видимому, до известной степени обладает им. •  Она позволяет массе удерживать форму, очертания. •  Лицо расслаблено. •  Оставайтесь простыми и легкими. •  Если, к примеру, мы не говорим правду и, по крайней мере, знаем, что лжем, мы близки к раскрытию причин этого. •  Их природа выражается словами: «Приди и попробуй сам; всякий сможет увидеть». •  Мы все это переживаем и все отдаем. •  Нам также случалось давать что-то, когда мы чувствовали, что это будет только справедливо – отдать нечто в другие руки, просто отпустить вещь от нас туда. •  И вот мы поговорили о возможности для нее аборта с тем же самым утверждающим сознанием, с каким она могла бы рожать – с действительным желанием добра этому существу в его переходе через ее тело; мы поговорили и о том, как она могла бы сделать аборт с величайшей возможной любовью, с добротой к самой себе, с признанием того, как легко для нее было бы отвлечься на путь вины. •  Алчность зачастую бывает желанием приятных состояний, желанием «больше, раньше, быстрее». •  Это ум как эго, ум как «я есмь». •  Мы избираем некоторый основной объект и работаем с ним, – будет ли он чем-то создаваемым нами в содержательной сфере, скажем, повторением слов, или идеей любящей доброты, или чем-то таким, что уже всегда присутствует, как ощущения в теле. •  Когда мы переживаем это состояние хотя бы в течение тысячной доли секунды, оно останавливает весь мир и позволяет нам освободиться от какой-либо надобности быть где-то, кроме совершенства данного момента. •  Отдайте вашу отделенность. •  Но, похоже, необходимо некоторое время, прежде чем мы достаточно очистим свои внешние чувства и свою обусловленность, освободимся от образцов и восприятий, чтобы просто слышать, просто видеть, воспринимать достаточно глубоко, и смочь понять способ бытия вещей. •  Мы наблюдаем, как они движутся, мгновенье за мгновеньем, сначала одно здесь, затем одно там. •  Отмечайте просто, что это «помыслы, помыслы», и снова возвращайтесь к дыханию. •  Ведь так чудесно просто «выключить свет» и выходить из тела, выходить из всех его болей и просто повисать в блаженстве или в тишине. •  Способствуя этому обширному, свободному от отождествления осознаванию, мы освобождаемся от всех попыток вообще быть кем-то, вообще что-то получить; мы не сдерживаем потока и не ускоряем его; мы просто не мешаем ему пройти так, как он идет. •  Этим мы не хотим сказать, что нам нельзя слегка потанцевать со своими желаниями; но музыка должна слышаться с обеих сторон, и сердца надо держать открытыми. •  Отдайтесь дыханию. •  Все, что мы делаем, становится почвой для расширения внимательности. •  Не что-то такое, чего надобно бояться, а просто демона. •  При сидении на плотном мате с подушкой, или «дзафу» под тазом колени удобнее лежат на полу, что дает устойчивую основу для сиденья. •  Все мы знаем больше того, что считаем известным. •  Когда ей было восемнадцать лет, она попала в Индию и как-то узнала, что ей надо бы начать медитацию, чтобы очистить ум. •  Все эти виды отвращения противодействуют тому, что есть ; все они создают преграду для свободно текущего ума, который познает вещи в каждое мгновенье такими, каковы они есть, и не желает их переделать. •  Наполните комнату своей любовью, наполните ее сердечной заботой. •  Когда мы способны пребывать с тем, что происходит в данный момент, налицо и наше чувство полноты. •  Наставник, увидев чистоту мотивов крестьянина, удовлетворяет просьбу и объясняет, что мантра, которую он собирается ему дать, облечена силой тысячелетнего употребления монахами в монастырях его родины. •  По мере того, как эта практика становится все более зрелой, начинаешь больше доверять себе. •  Когда «я» становится всего лишь еще чем-то, наблюдаемым в потоке, мы видим, что сами не отличаемся от чего-либо прочего во Вселенной. •  Нам трудно вообразить, как это мы когда-то могли не видеть прежде всего этого совершенства или как можем когда-либо его утратить вновь. •  Свет внутри света. •  Тогда оно становится основой для нашей работы над собой, для дальнейшего очищения. •  Не пытайтесь что-то получить от дыхания. •  Но дело здесь не столько в том, что из-под контроля выходит и проявляет непредсказуемость поток, сколько в том, что он недоступен для некоторого воображаемого «я» и вместо этого оказывается совершенным развертыванием запутанных законов причины и следствия, законов кармы. •  Мы открываем для себя, что истина не имеет единственной формы, что истина находится только в данном мгновенье и ее всегда можно открыть именно здесь. •  И по мере того, как практика дарения медленно раскрывает нас, мы постепенно становимся способны отдаваться, освобождаться от всего, что препятствует прямому переживанию потока, от всего, что препятствует нашему пониманию. •  Если нам важно открыть специфическую мотивацию, чтобы выяснить какой-то упорно повторяющийся стереотип, ставший причиной нашего горя, тогда мы можем применить созерцательное исследование. •  Их природа выражается словами: «Приди и попробуй сам; всякий сможет увидеть». •  Пусть это чувство распространяется наружу, пусть оно охватит всю окрестность. •  Мы не доверяем своему виденью, потому что полагаем, что мы не просветлены. •  Мы не теряемся в нем, становясь им, а просто видим его как всего лишь еще одно мгновенье, пришедшее без спросу, которое так же и уйдет. •  Вступив в медитацию внимательности, один приятель, который провел несколько лет в занятиях практикой преданного почитания, сказал мне: «Думаю, мой путь изменился». •  Когда мы входим в круг, мы вступаем в поток. •  Когда «я» становится всего лишь еще чем-то, наблюдаемым в потоке, мы видим, что сами не отличаемся от чего-либо прочего во Вселенной. •  И если мы видим, что вот-вот потеряемся в какой-нибудь мысли, в какой-то эмоции, в каком-то желании, мы все-таки располагаем моментом выбора: «Я делал это уже десять раз и потом всегда жалел о случившемся; и вот опять то же самое. •  Содержание нашей жизни и их жизни может быть различным, как и содержание ума отличается от содержания ума каждого другого человека; но сам процесс совершенно одинаков. •  Он виден там, как простой наклейщик ярлыков. •  Часто мы думаем: «Я не в состоянии медитировать, я беспокоен… я не могу медитировать, я утомлен… я не могу медитировать, у меня на носу муха…» Это и есть медитация. •  Бывают моменты, когда мы свободны от внутренней борьбы; бывают и другие, когда подспудное течение обусловливания настолько усиливается, что мы опять втягиваемся в суждения. •  Это наше величайшее «пребывание в другом месте», наш величайший вакуум. •  Такая практика вынуждала их выйти за пределы того, кем и чем они воображали себя, стать целиком и полностью открытыми для переживания превыше самих себя. •  Но китайский иероглиф для слова «хум» по внешности очень сходен с иероглифом для слова «бык»; и вот крестьянин неправильно читает последнее слово. •  Есть и особые нужды: желанные предметы, дружба с кем-то, виды еды, тот или иной цвет, то или иное окружение. •  От мгновенья к мгновенью ум, обусловливание, строит некоторый образ того, чем он считает себя. •  Поэтому мы наблюдаем ум, пользуясь им как средством, чтобы увидеть то, что скрывается за ним. •  Акт дарения является хорошим примером того, как не надо теряться в анализе мотивации. •  Откройтесь ощущениям, возникающим в ногах, в бедренных костях, сочлененных в тазобедренных суставах, от бедер к лодыжкам. •  Не теряйтесь. •  Я переживал такое общение со своими детьми, а также с умирающими пациентами, с которыми долго работал. •  Она выросла в испанском Гарлеме и натерпелась горестей и несчастий. •  Мы можем, например, отметить, что чувство никчемности, недоверия к себе уменьшается, что мы переживаем более глубокий уровень бытия, который не имеет такой тесной связи с запутанностью, повседневной житейской мелодрамы. •  Его сердце излучает сострадание в самом центре соединения этих двух реальностей. •  Будда уподоблял гнев подбиранию горящего уголька голыми руками с намерением бросить его в другого человека; все это время мы сами опалены, обожжены гневом. •  Пользуясь сердцем, мы можем передавать наше возрастающее осознание и уважение к росту других; мы способны делиться духом с другим человеком. •  Когда мы начинаем работать над собой, у нас появляется склонность осуждать некоторые качества ума или, пожалуй, чувство, что мы достигаем не столь многого, сколько, по нашим представлениям, могли бы. •  Не гонитесь за ощущением. •  Она удерживает нас от того рода открытости, которая приходит благодаря доверию к своей природной мудрости. •  Эти качества ума наличествуют у каждого. •  Да освобожусь я от страха, скрытости и сомнения. •  Мы суть открытое пространство; мы не держимся ни за что, мы отдаем все. •  Покой нередко бывает слишком соблазнителен для беспокойного ума. •  Нет рождения. •  Мы воображаем, что вот-вот исчезнем в пустоте, и поражаемся: «Что же тогда действительно происходит? Что реально? Я хотел потерять „я“, потерять свою отделенность, хотел открыть свое сердце; а сейчас я боюсь, что здесь нет никого, кто контролирует происходящее. •  Да научимся мы просто быть в одном мгновенье за раз. •  Но вне зависимости от того, какую работу мы избираем, даже если эта работа кажется самой чистой, каждый день будут возникать одни и те же вопросы: «Насколько чище я мог бы проявлять свои энергии? Насколько ближе к истине, насколько менее алчным мог бы я оказаться сегодня?» •  Методы подобны колючке, которую берут, чтобы вытащить другую колючку; а когда заноза вынута, обе выбрасываются. •  Нам нет нужды быть кем-то другим. •  склонность следовать за блуждающими помыслами с привычными, осуждающими комментариями, а затем, когда мы узнаем свое осуждение, реагировать таким образом: «Черт возьми, я опять осуждаю!» Мы критикуем критический ум. •  «Да освобожусь я от страдания, да освобожусь от напряжения, от гнева, от разделенности. •  Способствуя этому обширному, свободному от отождествления осознаванию, мы освобождаемся от всех попыток вообще быть кем-то, вообще что-то получить; мы не сдерживаем потока и не ускоряем его; мы просто не мешаем ему пройти так, как он идет. •  Дыхание станет тонким; но мы наблюдаем его таким, каково оно есть; нам не нужно ничего делать . •  Иногда это обстоятельство становится для нас очевидным, когда мы сидим и отмечаем такое свое думанье: «О, сейчас это уже лишнее…» или: «Думаю, пора остановиться! •  Но когда осознавание проникает в точку возникновения чувства притяжения или отталкивания по отношению к феноменам, кармическое затягивание в новое действие ослабевает как раз там, где желание обусловливает волевой акт, придающий активности энергию. •  Беспокойство есть всего лишь еще одна сторона нашей природы; то, что мы говорим: это – «наше» беспокойство. •  Ум приходит и уходит. •  Наши переживания совершения значительных усилий, имеющих целью вступление в сознавание, свободное от усилия, или необходимость выбора для развития осознавания без выбора, – оставляют нас с чувством некоторого замешательства перед всем этим. •  Мы учимся давать себе тепло, проявлять к себе терпенье и таким образом стать способными культивировать тепло и терпенье. •  Полюбите себя. •  Когда люди начинают видеть относительность думающего ума, они говорят: «Убейте ум, ум – это мой враг». •  Вот для чего хорош рассудочный ум: собрать и применять некоторые технические знания и уменья – как водить автомобиль, как пользоваться картой, как читать книгу, как перевязывать раны, как уметь медитировать. •  Нам нет нужды выбрасывать его из сердца, когда мы выставляем его вон. •  Сколько времени мы оказываемся затерянными в думающем уме? Просто сидеть, просто быть бывает часто трудновато. •  Путаница возникает потому, что мы боремся со своим незнанием, которое переживает каждый момент заново, без предвзятых мнений или переживаний. •  Это – кровь, лимфа и клеточные жидкости тела. •  Другой участок, где дыхание вполне заметно, – это та область, где поднимается и опадает живот. •  Именно прямое переживание подобного рода раскрывает интуицию и прозрение, свойственные уму-мудрости, что приводит ум лицом к лицу с собой. •  Подобная сдача, подобное освобождение от желания быть иным, нежели то, что мы есть в этот самый момент, – и есть то, что освобождает нас от ада. •  Он создает отдельную Вселенную с обусловленной задней мыслью, которая говорит: «Я вижу, я вкушаю, я касаюсь». •  Любая возникающая мысль – всего лишь старая мысль. •  В нас есть место для всего этого. •  Попытки скрыться от этих отрицательных состояний, отвлечься или убежать, послужат для них просто приглашением вернуться в силу отрицательной привязанности. •  В дарах этого рода мы даем самое меньшее из того, что имеем, а потом нам еще хочется узнать, стоило ли давать вообще. •  Очень скоро мне стало ясно, что работа с умирающими оказывается средством работы над собой. •  Все эти виды отвращения противодействуют тому, что есть ; все они создают преграду для свободно текущего ума, который познает вещи в каждое мгновенье такими, каковы они есть, и не желает их переделать. •  Налицо просто ясное, точное, мягкое наблюдение за дыханием. •  Тот объем пространства, который мы все еще отрицаем, – это расстояние между нами и полнотой. •  Методы подобны колючке, которую берут, чтобы вытащить другую колючку; а когда заноза вынута, обе выбрасываются. •  Освободитесь. •  Но каким бы наименованием ни пользоваться для обозначения этого состояния, имя – это не реальность. •  Медитация вводит нас в непосредственное соприкосновение с большей частью того, что мы такое. •  Если же гнев ясно виден, он никого не оскорбляет; он оскорбляет кого-нибудь только тогда, когда мы теряемся в нем. •  Эти состояния ума бывают крупными событиями только тогда, когда мы питаем их или боремся с ними. •  Осознавание на этом уровне ума меняет взаимоотношения с нашей обусловленностью, с нашей кармой. •  Если где-то все еще остается ожесточение, примите также и его; пусть оно рассеется по мере того, как растет прощенье. •  Дыхание в целом чувствуется входящим и выходящим; все дыхание переживается на уровне ощущения, прикосновения. •  Мы можем увидеть, как работает освобождение. •  Когда мы оказываемся способны увидеть нечто не столько как содержание, сколько как процесс, мы узнаём, что весь этот эмоциональный хлам, который мы так часто принимаем за себя, в действительности не так уж лично наш. •  В течение жизни многие обстоятельства даны кармически; одно из них – то, что с каждым объектом ума возникают кармически обусловленные чувства притяжения или отталкивания, а иногда и безразличия. •  Если внутри тела возникнет какое-то ощущение, пусть осознавание распознает его как ощущение. •  Это «познавание» есть следствие естественного процесса, который существует сам по себе, без необходимости в добавочном «познающем» субъекте, в некоем «я», которое так или иначе предполагает ответственность за этот по сути своей безличный процесс. •  Насилие создает неподвижность ума, особого рода целевое ориентирование, которое желает, чтобы вещи были другими; а это представляет собой давление на данный момент, попытку пробиться в будущее. •  И по мере того, как практика дарения медленно раскрывает нас, мы постепенно становимся способны отдаваться, освобождаться от всего, что препятствует прямому переживанию потока, от всего, что препятствует нашему пониманию. •  Однако и в этом случае, если мы думаем, что Будда более реален, чем что-то другое, если мы упорствуем в идеях о том, чтобы стать или не стать Буддой, тогда даже Шакьямуни Будда становится демоном, становится преградой для естественного света. •  Многие окружавшие ее соглашались с тем, что если она принесет в мир еще одного ребенка, это, пожалуй, толкнет ее на край гибели. •  Просветление – это свобода; помысел о просветлении – это темница. •  Вы словно прижали лицо к стеклу, чтобы увидеть какую-то вещь на витрине. •  Каждое мгновенье – это совершенный круг. •  Тот, который спрашивает: «Кто же наблюдает?» – это еще одна мгновенная вспышка мысли, замеченной нами; нет «никого», кто наблюдает; налицо только осознавание. •  Есть такое древнее китайское проклятье: «Чтоб тебе родиться в интересное время!» Если мы родились в интересное время, наше внимание может быть отвлечено, и мы никогда не возьмемся за подлинную работу по раскрытию своей естественной мудрости. •  Нужно пребывать в безопасности; нужно быть счастливым. •  Тогда мы видим, что «сердце» и «ум» – это термины, удобные для употребления; но они могут оказаться ограничителями нашего понимания, если превратятся в понятия, усиливающие расчлененность ума. •  Как отвечает ум на то, что больше нет дыхания, на то, что больше нет жизни? Какова мысль о том, что «больше нет вдоха, нет выдоха»? •  Он начинает внутреннее усвоение мантры следующим образом: «ом мани падме бык; ом мани падме бык; ом мани падме бык». •  Если мы прислушиваемся к сердцу и наблюдаем за своими действиями, мы учимся у самих себя. •  Недеяние означает действие без чувства «себя»: это уместное действие, но без привязанности. •  Да будут все наши раны, все наши страдания – да будут они исцелены силой нашей любви к себе и друг к другу. •  Это – совершенная декорация, внесловесный уровень осознавания, доступный нам все время. •  Если бы думание приводило нас к истине, все мы к настоящему времени были бы великими мудрецами, потому что наше думание сделало все, на что мы способны; мы продумали все по поводу того, кто мы такие, что мы делаем, как надо это сделать. •  Возникают помыслы. •  Часто им так сильно хочется чего-нибудь, что приходится в поисках нужной вещи ходить из магазина в магазин; затем мы покупаем ее, а через час слышишь: «Лучше бы мы ее не покупали… мне хотелось синюю…» Такое и вправду разбивает сердце; а ведь так со всеми нами. •  И мы устремляемся за чем-то прочным, мы опять хватаемся за сомнение или страх; мы создаем демона, чтобы он убеждал нас в нашей реальности. •  Погрузитесь обратно в единую силу, в единый ум, в единое тело, в энергию самого осознавания. •  Таковы условия ума, его обусловленность. •  Когда он собирается удалиться, мастер говорит ему: «Работай с этой мантрой каждый день и возвращайся ко мне через месяц – расскажешь, как у тебя идут дела». •  Эти отметки могут поддерживать остроту и ясность осознавания того, что происходит в данный момент. •  Переживание понимания есть мудрость; попытка же удержать это понимание, передать его в словах, есть знание. •  Поэтому мы наблюдаем ум, пользуясь им как средством, чтобы увидеть то, что скрывается за ним. •  Мы отвели себе очень небольшое пространство для незнания. •  Когда мы наблюдаем ум, не вынося суждений, мы ясно видим различие между думанием и следящей мыслью. •  По его словам, нам так надо заниматься практикой, словно бы для завершения своей работы у нас было еще много жизней, по крайней мере, девяносто девять, – и при этом не терять понапрасну ни единого мига. •  Я видел, как сильно мы недооцениваем способности человеческого сердца, как мы думаем, что можем оказаться полезными только благодаря какому-то знанию. •  Что я за болван!. •  Пустота – это необъяснимый простор, в котором мы возникаем; это – сама истина; и вся идея о том, что «кто-то» шагает в пустоту, представляет собой просто еще один пузырь, проходящий мимо. •  Освобождаясь от того, кем мы воображаем себя, освобождаясь от своей попытки контролировать мир, мы приходим к своему естественному существу, которое все эти годы терпеливо ожидало нашего возвращения домой. •  Хотя «я» представляет собой удобное средство повествования о внутренней перемене, где же можно увидеть это «я» в любом другом месте? Но рассудочный ум говорит: «Даже несмотря на то, что ты не можешь найти прочное отдельное „я“, оно все-таки есть». •  Думающий ум превращает в думание целый мир. •  Человек умирает, и мы даже не знаем, помогли ли мы ему. •  Почувствуйте его плотность; почувствуйте силу тяжести, когда ягодицы покоятся на подушке, а колени касаются пола. •  И только содержание этого необъятного простора ума, будучи определено, как отдельное «я», ограничивает то, что мы такое. •  Есть сотни случаев приязни и неприязни, тысячи мнений, десятки тысяч обусловленных предыдущими переживаниями понятий о том, какими должны быть вещи. •  Естественная деятельность ума – блуждания. •  Поэтому она сумела сделать все. •  Постепенно мы доходим до того, что можем с ясностью наблюдать приязнь и неприязнь. •  Материю, полную ощущения, полную жизненной энергии. •  В своем пробуждении мы начинаем переживать тотальность данного момента. •  К тому времени, когда ему нужно вернуться к наставнику, он чувствует себя счастливее, чем когда-либо прежде. •  Счастье представляет собой более глубокое удовлетворение, чувство целостности, отсутствие нуждаемости. •  Не усиливать их отвращение к болезни, потому что эта болезнь и есть то, с чем им нужно работать. •  Только свет, парящий в обширном пространстве. •  Это «познавание» есть следствие естественного процесса, который существует сам по себе, без необходимости в добавочном «познающем» субъекте, в некоем «я», которое так или иначе предполагает ответственность за этот по сути своей безличный процесс. •  Ничто не встречает препятствий, ничто не прибавляется; целая Вселенная предстает, как хочет, и нам дарована благодать ее восприятия. •  Пенье птицы – просто слушанье. •  Мой друг сказал, что он не желает метода, который предлагает лишь постепенное пробуждение; ему хотелось огромной вспышки – и чтобы со всем раз и навсегда разделаться. •  У нас было бы больше места, куда расти. •  Часто, когда мы становимся лицом к лицу с какой-то возникающей вновь и вновь проблемой, мы думаем, что вообще в каком-то смысле дурачим себя, рассуждая о каком бы то ни было пробуждении. •  Материю, полную ощущения, полную жизненной энергии. •  Если в уме существует какая-то нужда, то такой момент ощущается как неполный. •  Мы можем наблюдать, как неосуществленное желание внезапным рывком переходит в гнев. •  Тыльные стороны стоп и их подошвы. •  Видение того, что происходит, даже если признать это неприятно, может вызвать очень хорошее чувство, потому что это истина данного момента, а истина прекрасна. •   А что делать теперь, когда энергия вышла из равновесия? – О, это неплохая мысль! – Кстати, а что такое просветление? •  Мы перестали выказывать страх или одиночество, но этим одиночества не прогонишь. •  А затем даже и наблюдатель, который стоит на переезде, оказывается всего лишь содержимым одного из этих товарных вагонов, просто еще одним объектом ума. • 


Желание обусловливает возникновение побуждения что-то сделать по этому поводу – возникает воля, которая приводит к поступку.
Если мы чересчур близки к какому-то помыслу или состоянию ума, если мы на самой их вершине, – то налицо давление, натуга, в которых для естественного потока не достает того пространства, которое ему необходимо, чтобы стать видимым во всей своей целостности.
Касание дыхания можно легко почувствовать в ноздрях.